Финансовый вектор

Украинский банковский сектор переживает небывалый в своей истории кризис. На начало сентября 17 банков находятся в стадии ликвидации.

НБУ и Кабмин все чаще говорят о необходимости участия государства в спасении нескольких пока еще формально платежеспособных банков.

После кризиса 2008-2009 годов затраты бюджета и частных акционеров на рекапитализацию банков превысили 7% ВВП. Но это может показаться копейками по сравнению с объемом ресурсов, которые еще предстоит израсходовать для возобновления платежеспособности сектора и возврата депозитов в обанкротившихся банках. На кону стоит вопрос выживания большинства фин-учреждений.

Проблема кредитования экономики – второстепенна, и банки практически безразличны к потребностям предприятий. Последние стресс-тесты крупнейших финучреждений продемонстрировали огромный дефицит капитала у большинства из них. Банковский сектор утратил доверие населения – с начала года депозиты физлиц снизились на 21%. Рассчитывать на приток фондирования из-за рубежа не приходится: материнские банки забирают ресурсы сразу же по истечении срока кредитов.

Безусловно, все эти неурядицы можно списать на макроэкономическую нестабильность и резкую девальвацию национальной валюты. Но будем откровенны: главная причина слабости банковской системы – в абсолютно неэффективном пруденциальном надзоре практически на протяжении всей истории работы отрасли.

Долгое время НБУ попросту делал вид, что жестко отслеживает и регулирует платежеспособность и ликвидность коммерческих банков.

Вот несколько примеров.

Регулятор будто не видел, что государственные банки капитализируются за счет гособлигаций, а полученные деньги моментально уходят государственным компаниям, которые их не смогут вернуть.

НБУ закрывал глаза и на то, что некоторые частные системные банки годами «рисовали» капитал, несмотря на ухудшение качества кредитов, и «кормили» регулятора и вкладчиков обещаниями.

В результате они так и не получили реальной поддержки от акционеров. НБУ не замечал, что многие банки средней руки кредитуют преимущественно или исключительно связанные предприятия.

Все это убедительная иллюстрация того, что нормативы существовали только на бумаге, а отчетность банков – преимущественно плод креативности их финансистов.

Исключением стали банки с иностранными совладельцами: с ними регулятор был стабильно суров, жестко требуя увеличения уставных капиталов. Именно благодаря этим финучреждениям НБУ обеспечивал приток прямых иностранных инвестиций в страну в период кризиса 2008-2009 годов.

Каковы выводы?

Достаточность капитала и ликвидность должны стать приоритетом для менеджмента коммерческих банков и регулятора.

Во-первых, НБУ необходимо признать проблемы с капиталом в банковском секторе. Следует временно снизить нормативы по капитализации банков.

Это даст им возможность избежать санкций регулятора за честное раскрытие информации о состоянии активов и реальном размере собственного и регулятивного капитала.

При этом они получат время для восстановления финансового здоровья.

Во-вторых, НБУ должен в максимально короткие сроки начать реформы алгоритмов обеспечения должной капитализации и ликвидности банков.

Первый и очевидный шаг в данном направлении – постепенное внедрение стандартов Базельских соглашений II и III, разработанных международным комитетом по банковскому надзору для поддержания платежеспособности и ликвидности банковского сектора.

Регулятору и акционерам банков без преувеличения предстоит создать новый фундамент системы.

Любые компромиссы и уступки в вопросах надежности финансового сектора больше неуместны.