Я намерен сделать признание. Я был безответно влюблен.
Целых десять лет. То есть большую часть моей взрослой жизни. Назовем ее Мелиссой.
Мелисса жила в общежитии для первокурсников.
Она была просто невероятной.
Одной из тех, про которых ясно, что им предначертано нечто великое (она действительно сделала карьеру в бизнесе).
Мне было восемнадцать и мои познания о том, как привлечь женщину, ограничивались служением ей с собачьей верностью.
«Тебе помочь с компьютером?
Нет проблем, я сейчас ПриДУ и помогу».
«Тебе нужно отрепетировать свою речь? Прекрасно!
Когда и где мы встречаемся?» Можно и не говорить, что следствием моих подвигов безоговорочного служения стало безоговорочное зачисление меня в категорию «друзей», которым не положено ожидать от Мелиссы и капли романтического чувства или сексуального интереса.
Первые зимние каникулы мы оба проводили на океане, и она разрешила мне показать ей Сан-Франциско. Получив эту привилегию, я продумал грандиозную программу свидания и позаимствовал у матери машину.
Предполагалось: закатная прогулка вдоль пляжа, следом ужин в Greens, вегетарианском ресторане на воде, следом поход в кино и в финале – посещение секретного пляжа для избранных и посвященных. Когда мы, наконец, добрались до этого пляжа и уселись под луной, я попытался ее поцеловать.
«Но, Майкл! – отстранилась Мелисса, словно я позволил себе что-то непристойное.
– Мы же хорошие друзья.
Я слишком ценю нашу дружбу, чтобы ее разрушить».
И в заключение эта проклятая фраза: «Ты же мне как брат!
» Я сох по ней, учась в колледже, и после его окончания, в целом, лет десять.
Она исчезала на какое-то время, то снова появлялась по разным поводам. Иногда мы проводили вместе вечер, и я – в надежде, что ее отношение ко ^не изменилось – неизменно пытался ее поцеловать.
Без Всякого успеха.
После чего неизменно следовала фраза о Пашей невероятной дружбе. Однажды, после десяти лет такой «дружбы», появлений И исчезновений, Мелисса вдруг неожиданно позвонила ^Не, как всегда, как ни в чем не бывало.
Оказалось, она приехала в Нью-Йорк на конференцию и ей негде переночевать. Не пущу ли я к себе?
Нельзя ли прикорнуть у меня на софе? «Гм-гм… Конечно!
Пожалуйста!
Разумеется!
» И я принялся готовить для нас изысканный ужин…
Но к этому времени в моем арсенале было новое оружие…
пристальный взгляд.
Я только-только начал интересоваться им как средством общения, увлекшись опытами во время занятий сальсой.
И я только что прочел в Интернете статью о том, что нет лучшего способа сделать свидание незабываемым.
– Я только что прочел невероятные вещи о том, как общаться взглядами, – сказал я за ужином.
– Это очень просто. Нужно сесть напротив друг друга и смотреть друг другу в глаза, не произнося ни слова.
Глаза – это зеркало души, то есть у наших душ есть хорошая возможность пообщаться друг с другом. – Звучит заманчиво, – согласилась она. Поужинав, в прекрасном расположении духа, мы присели на диван.
И погрузились взглядами в глаза друг другу. Думаю, это был первый раз, когда я смотрел в глаза Мелиссы дольше секунды.
Ее глаза были глубокими, коричневыми, теплыми.
Я почувствовал, словно гудение началось внутри меня, потом вокруг меня.
Энергетические потоки вокруг нас стали осязаемыми. Не думаю, что мне все это почудилось: она была, как в трансе, ее лицо выражало восторг – совсем не то лицо, которое я привык видеть.
В несколько минут напряжение между нами возросло настолько, что, казалось, можно было поджечь комнату. И был для этой энергии природой предусмотрен лишь один предохранитель, лишь один-единственный выход.
?